I will find something more, someone I am made for. Shame on you baby, forever yours
Автор: Шитсу (Shiro Mai)
Название: Полуденное свидание
Категория: фемслеш
Жанр: ангст, психология
Персонажи: Гертруда/Агнет (fem!Гексли/fem!Достоевский)
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (831 слово)
Читать.Ведьмы. О, да, именно так. Им кричали это в спины, а Стражи только лишь подталкивали вперед, не обращая внимания на сбитые в кровь ступни беглянок.
Они пытались сбежать, зная, что от наказания им не уйти. Они хотя бы пытались.
Боль. Сплошная, дикая, охватывающая каждую клеточку тела, затрагивающая каждую частичку души. Выжигающая боль, ноющая и острая, тупая и бессмысленная. Дикая и безжалостная, она голодным зверем вгрызается в душу и разрывает на мелкие кусочки все живое, все светлое, что там ещё осталось, малейший свет, малейший лучик тепла, отблеск надежды.
Удары сердца звучат все чаще, от шума с улицы закладывает уши, сквозь пальцы легким дымом ускользает надежда.
Скоро часы на площади пробьют полдень.
Они проходят по длинным коридорам подземелий, идут, подталкиваемые Стражами. Им страшно, но они по-прежнему отчаянно держатся за остатки самообладания. Они знают, что ещё немного, и их оставят наедине. Ещё и немного, и все уйдут.
Они отребье. Они мусор. Они никто. За ними никто не придет.
«Ведьмы», - плюют в их сторону Стражи других заключенных.
Путь от начала коридора и до самого его конца, до самой холодной и голой камеры всех подземелий, до последнего своего пристанища они проходят в считанные минуты, вот только каждая такая минута – длиною в вечность, каждая минута тянется бесконечно долго. Ожидание убивает.
Дубовая дверь, прогнившая, промерзшая, отворяясь, скрипит на петлях. Их кидают на пол, кажется, стараются ударить как можно больнее. Они не оборачиваются, потому что прекрасно умеют читать по глазам, а делать себе ещё больнее они не хотят.
Дверь со страшным скрипом закрывается, снаружи гремит цепь, и слышно проворачиваемый в скважине замка ключ. Наконец-то, одни.
Оторопевшие на первые несколько секунд, они вдруг с неистовой страстью кидаются друг к другу, цепляются за одежды и безнадежно рыдают, вжимаясь друг в друга. Тяжелые вздохи разрывают грудь, ледяные руки обжигают горящие от слез щеки.
Они не хотели, они никогда не думали, что все может закончиться так.
- Нет! Нет! Нет! – всхлипывает Гертруда. Она отчаянно цепляется за одежду своей подруги, а обычно красивое её лицо сейчас искажено гримасой непереносимой боли.
- Прости меня, - отчаянно шепчет Агнет, негнущимися, дрожащими пальцами прижимая Гертруду к своей груди.
- Прости меня, Герт. Прости, - совсем тихо произносит.
Агнет всегда успокаивается первой, Гертруда отходит значительно дольше. Её грудь ещё долго вздымается в бешеном ритме.
Они сидят на холодном полу, обнявшись, и практически ничего не чувствуют. Здесь нет окон, и кромешную тьму камеры разбивает лишь свет оплывшей свечи в дальнем углу. Они испачканы и перемазаны в грязи, они отвратительны сами себе, но они прижимаются друг к другу так, как никогда раньше, даже в минуты самой яростной своей близости.
- Агни, - тихо зовет Гертруда.
- М? – девушка уже задремала, и сейчас, встрепенувшись, снова начала гладить подругу по грязным засаленным волосам.
- Нам ведь было хорошо, правда?
Агнет кивает. Было очень хорошо.
- Нам поэтому сейчас так плохо?
Агнет кивает.
У неё нет сил что-то говорить – горло сдавило новыми рыданиями. А ещё она не может, просто не может принять того, что завтра, уже даже почти сегодня, их сожгут. Она приняла бы свою вину, если бы в самом деле была ведуньей и вредила бы кому-то. Она не сопротивлялась бы и шла бы на огонь сама. Если бы обвинения были правдой, она бы пришла сюда сама и умоляла бы, чтобы её сожгли.
Но это была ложь.
Осознание того, что все это – реально, что все это происходит на самом деле, выжигает остатки надежды из её разума. Нет, это не делает её безумной, просто лишает дыхания, лишает всего, что в ней ещё осталось, кроме разрывающей грудь нежности к рыжеволосой девушке, лежащей сейчас у неё на груди. Это ощущение близости, это осознание такой скорой её кончины выжигает изнутри, заставляет корчиться от боли, кричать и извиваться. Это невыносимо, и ещё хуже то, что ни в коем случае нельзя сказать об этом. Вот только Гертруда это все и без того понимает, чувствует, оттого и сжимает так сильно и крепко, оттого и целует так яростно, оттого и движения её такие прерывистые и нервные. Она сейчас сходит с ума, она сейчас готова на все, и она не позволит никому украсть их последние часы.
- Герт, - глухо стонет Агнет, впиваясь пальцами в нежную кожу. Руки у неё грубые, из-за постоянной работы сухие, не гибкие, но это все равно не важно. Сейчас ей настолько хорошо, насколько это вообще возможно, и если бы Бог не отвернулся от них, не пропустил бы их молитвы, она благодарила бы его за это наслаждение.
Но от них отвернулись все, за ними теперь не придет никто, только Палач. Но это будет завтра. И завтра они сгорят. И будут вместе.
- Потерпи немножко, ладно? – Агнет плачет и стирает своими пальцами слезы с её щек. – Потерпи немножко, и дыши как можно глубже – чем скорее потеряешь сознание от дыма, тем меньше будет боли.
- Я смогу. Ты ведь будешь со мной Там, да?
- Обязательно буду, - шепчет Агнет, улыбаясь сквозь слезы. – Я обязательно буду с тобой.
Утром за ними никто не приходит, а уже к вечеру они уезжают из Города в старой повозке, укрывшись грязной тряпкой и зарывшись в сено. Их провожает колокольный звон. Палач подгоняет лошадь.
Название: Полуденное свидание
Категория: фемслеш
Жанр: ангст, психология
Персонажи: Гертруда/Агнет (fem!Гексли/fem!Достоевский)
Рейтинг: PG-13
Размер: драббл (831 слово)
Читать.Ведьмы. О, да, именно так. Им кричали это в спины, а Стражи только лишь подталкивали вперед, не обращая внимания на сбитые в кровь ступни беглянок.
Они пытались сбежать, зная, что от наказания им не уйти. Они хотя бы пытались.
Боль. Сплошная, дикая, охватывающая каждую клеточку тела, затрагивающая каждую частичку души. Выжигающая боль, ноющая и острая, тупая и бессмысленная. Дикая и безжалостная, она голодным зверем вгрызается в душу и разрывает на мелкие кусочки все живое, все светлое, что там ещё осталось, малейший свет, малейший лучик тепла, отблеск надежды.
Удары сердца звучат все чаще, от шума с улицы закладывает уши, сквозь пальцы легким дымом ускользает надежда.
Скоро часы на площади пробьют полдень.
Они проходят по длинным коридорам подземелий, идут, подталкиваемые Стражами. Им страшно, но они по-прежнему отчаянно держатся за остатки самообладания. Они знают, что ещё немного, и их оставят наедине. Ещё и немного, и все уйдут.
Они отребье. Они мусор. Они никто. За ними никто не придет.
«Ведьмы», - плюют в их сторону Стражи других заключенных.
Путь от начала коридора и до самого его конца, до самой холодной и голой камеры всех подземелий, до последнего своего пристанища они проходят в считанные минуты, вот только каждая такая минута – длиною в вечность, каждая минута тянется бесконечно долго. Ожидание убивает.
Дубовая дверь, прогнившая, промерзшая, отворяясь, скрипит на петлях. Их кидают на пол, кажется, стараются ударить как можно больнее. Они не оборачиваются, потому что прекрасно умеют читать по глазам, а делать себе ещё больнее они не хотят.
Дверь со страшным скрипом закрывается, снаружи гремит цепь, и слышно проворачиваемый в скважине замка ключ. Наконец-то, одни.
Оторопевшие на первые несколько секунд, они вдруг с неистовой страстью кидаются друг к другу, цепляются за одежды и безнадежно рыдают, вжимаясь друг в друга. Тяжелые вздохи разрывают грудь, ледяные руки обжигают горящие от слез щеки.
Они не хотели, они никогда не думали, что все может закончиться так.
- Нет! Нет! Нет! – всхлипывает Гертруда. Она отчаянно цепляется за одежду своей подруги, а обычно красивое её лицо сейчас искажено гримасой непереносимой боли.
- Прости меня, - отчаянно шепчет Агнет, негнущимися, дрожащими пальцами прижимая Гертруду к своей груди.
- Прости меня, Герт. Прости, - совсем тихо произносит.
Агнет всегда успокаивается первой, Гертруда отходит значительно дольше. Её грудь ещё долго вздымается в бешеном ритме.
Они сидят на холодном полу, обнявшись, и практически ничего не чувствуют. Здесь нет окон, и кромешную тьму камеры разбивает лишь свет оплывшей свечи в дальнем углу. Они испачканы и перемазаны в грязи, они отвратительны сами себе, но они прижимаются друг к другу так, как никогда раньше, даже в минуты самой яростной своей близости.
- Агни, - тихо зовет Гертруда.
- М? – девушка уже задремала, и сейчас, встрепенувшись, снова начала гладить подругу по грязным засаленным волосам.
- Нам ведь было хорошо, правда?
Агнет кивает. Было очень хорошо.
- Нам поэтому сейчас так плохо?
Агнет кивает.
У неё нет сил что-то говорить – горло сдавило новыми рыданиями. А ещё она не может, просто не может принять того, что завтра, уже даже почти сегодня, их сожгут. Она приняла бы свою вину, если бы в самом деле была ведуньей и вредила бы кому-то. Она не сопротивлялась бы и шла бы на огонь сама. Если бы обвинения были правдой, она бы пришла сюда сама и умоляла бы, чтобы её сожгли.
Но это была ложь.
Осознание того, что все это – реально, что все это происходит на самом деле, выжигает остатки надежды из её разума. Нет, это не делает её безумной, просто лишает дыхания, лишает всего, что в ней ещё осталось, кроме разрывающей грудь нежности к рыжеволосой девушке, лежащей сейчас у неё на груди. Это ощущение близости, это осознание такой скорой её кончины выжигает изнутри, заставляет корчиться от боли, кричать и извиваться. Это невыносимо, и ещё хуже то, что ни в коем случае нельзя сказать об этом. Вот только Гертруда это все и без того понимает, чувствует, оттого и сжимает так сильно и крепко, оттого и целует так яростно, оттого и движения её такие прерывистые и нервные. Она сейчас сходит с ума, она сейчас готова на все, и она не позволит никому украсть их последние часы.
- Герт, - глухо стонет Агнет, впиваясь пальцами в нежную кожу. Руки у неё грубые, из-за постоянной работы сухие, не гибкие, но это все равно не важно. Сейчас ей настолько хорошо, насколько это вообще возможно, и если бы Бог не отвернулся от них, не пропустил бы их молитвы, она благодарила бы его за это наслаждение.
Но от них отвернулись все, за ними теперь не придет никто, только Палач. Но это будет завтра. И завтра они сгорят. И будут вместе.
- Потерпи немножко, ладно? – Агнет плачет и стирает своими пальцами слезы с её щек. – Потерпи немножко, и дыши как можно глубже – чем скорее потеряешь сознание от дыма, тем меньше будет боли.
- Я смогу. Ты ведь будешь со мной Там, да?
- Обязательно буду, - шепчет Агнет, улыбаясь сквозь слезы. – Я обязательно буду с тобой.
Утром за ними никто не приходит, а уже к вечеру они уезжают из Города в старой повозке, укрывшись грязной тряпкой и зарывшись в сено. Их провожает колокольный звон. Палач подгоняет лошадь.
@темы: Ориджиналы, Соционика, Автор: Шитсу, Фанфикшен